Неточные совпадения
Она рассказала о прогулках, о парке, о своих надеждах, о просветлении и падении Обломова, о
ветке сирени, даже о
поцелуе. Только прошла молчанием душный вечер в саду, — вероятно, потому, что все еще не решила, что за припадок с ней случился тогда.
Она захлопнула окно и, кажется,
поцеловала фрау Луизе. Гагин протянул мне молча
ветку. Я молча положил ее в карман, дошел до перевоза и перебрался на другую сторону.
— Милая! — сказала она,
поцеловала птичку в головку, приложила ее к своей шейке и пошла к городу. Минут десять они шли в совершенном молчании; на дворе совсем сырело; Дорушка принималась несколько раз все страстнее и страстнее
целовать свою птичку. Дойдя до старого, большого каштана, она
поцеловала ее еще раз, бережно посадила на
ветку и подала руку Долинскому.
Последнее совершалось следующим образом: на
ветку березы подвешивался березовый венок, и желающая покумиться женщина вешала на шнурке в середину венка снятый с шеи тельник; затем кумящиеся становились по обе стороны венка и единовременно
целовали крест с двух сторон, целуясь в то же время друг с другом.
Она прижалась к юноше. Листок
Так жмется к
ветке, бурю ожидая.
Стучало сердце в ней, как молоток,
Уста полураскрытые, пылая,
Шептали что-то. С головы до ног
Она горела. Груди молодые
Как персики являлись наливные
Из-под сорочки… Сашкина рука
По ним бродила медленно, слегка…
Но… есть во мне к стыдливости вниманье —
И
целый час я пропущу в молчанье.
Нарубили солдаты
веток, сделали чуть не
целую плотину и наконец сдвинулись с места.
Наконец черненький Хвостик изогнулся дугою, выпрыгнул из рук державшей его Они Лихаревой и метнулся в угол. Через минуту грациозное животное уже карабкалось по стволу большой сучковатой липы… Оттуда перепрыгнуло на запушенную снегом
ветку и, обдав недоумевавших испуганных и смущенных девочек
целой тучей снежной пудры, очутилось на заборе, отделяющем от улицы приютский сад.
— Я уж несколько лет замечаю это на самой себе. Что такое делается? Во мне все словно сохнет, как сохнет
ветка дерева. Ее форма, весь наружный вид — все как будто остается прежним, но в ней нет гибкости, нет жизни, она мертва до самой сердцевины. Вот так и со мною. Как будто ничего не изменилось. Взгляды,
цели, стремления — все прежнее, но от них все больше отлетает дух…
Митя надел, как ризу, пестрое одеяло и повел нас вокруг аналоя, Миша и Володя шли сзади, держа над нами венцы из березовых
веток. Остальные пели „Исайе, ликуй!“ Дальше никто слов не знал, и все время пели только эти два слова. Потом Митя велел нам поцеловаться. Я растерялся и испуганно взглянул на Машу. Она, спокойно улыбаясь, обняла меня за шею и
поцеловала в губы.